Заглавная картинка — всего лишь повод для размышлений…
На момент объединения Германии — а если называть вещи своими именами, то речь должна идти о присоединении восточногерманских земель к ФРГ, — большинство жителей как на востоке, так и на западе составляли послевоенные поколения. Те, кто и не жили в границах одной страны. Более того, в большинстве среди немцев в 1980-е уже были те, для кого Ein Volk, ein Reich считалось поводом стыдиться, а не гордиться.
Если копнуть чуть глубже, то, к примеру, Bairisch отличался от Brabantisch или от Westfälisch и тем более от Standardsprache ничуть не меньше, чем украинский от белорусского или даже русского. Если углубиться в историю чуть дальше, ein Reich просуществовал — в два этапа — лет около 75, тогда как период суверенных немецких герцогств и графств был едва ли не вчетверо длиннее, отсчитываясь с первой трети XVII века.
И тем не менее…
Тяга немецкоговорящих жителей б. Священной Римской Империи к «объединению» — это почётно и уважаемо. Тяга же восточных славян, проживших в одном государстве свыше трёх веков, к аналогичному единству — это признак имперства и варварства. Это нечто совершенно неприемлемое в XXI веке.
С чего бы так?
И вот ещё что.
Есть какая-то горькая ирония в том, как один из тех, кто 26 лет назад разламывали огромное государство, и теперь стоит у руля его небольшого обломка, поздравляет нацию, которая сумела собраться воедино в границах общей страны. И при этом всячески отрицает даже малейшую общность с теми, с кем ещё сравнительно недавно пребывал под одним флагом, в одних на всех государственных границах. С кем читал те же книги и говорил на одном языке.
Справедливости ради, такой не он один.
Нет ли во всём этом какого-то нелепого исторического и социального парадокса?
Journal information