Поскольку мой знакомый излагал свою историю в довольно-таки экспрессивной манере, щедро добавляя непарламентские лексические обороты, я – в отличие от предыдущих подобных постов – не буду использовать прямую речь. Ограничусь пересказом. Хотя рассказ от этого явно потеряет в живости, журнал сохранит целостность стиля. Да и обсценная лексика не всем по душе.
Итак, мой знакомый энное время тому назад инвестировал кругленькую сумму в один из проектов на «Золотой миле» в Москве. Вложился он на стадии котлована, а может быть, даже и забора. Понятное дело, «чужих» в такие проекты не пускали, но у знакомого нашлись правильные контакты в компании-застройщике. Это обстоятельство, кстати, позволило ему более-менее спокойно спать в ожидании ключей от выбранного роскошного пентхауса, радуясь бешенному росту цен на жилье в столице.
Со сроками сдачи дома застройщик по недоброй российской традиции затянул. Но не сильно. Оформление жилья в собственность тоже потребовало некоторого времени: наши юристы и наши бюрократы в смысле темпов работы ничуть не лучше наших строителей. Потом началась отделка-перепланировка-меблировка, ибо знакомый решил, что выгоднее не продавать инвестиционную квартиру сразу же, а посдавать ее в аренду.
Но подбор арендаторов как-то не заладился. Тут, как на грех, подоспел сентябрь 2008 года, который надолго переключил внимание знакомого на совсем другие проблемы. Ну а в прошлом году он понял, что пора инвестицию закрывать и фиксировать прибыль. Тем более что цены на элитное жилье в Москве оказались на удивление толерантными к глобальным кризисам.
И тут его ждал неприятный сюрприз. Как оказалось, один из прежних обитателей этого роскошного дома продал свою великолепную квартиру некоему успешному торговцу. Из солнечного Дагестана. Вы уже догадались, чем это обернулось?
Когда знакомый привел первого потенциального покупателя на осмотр пентхауса, тот ретировался, даже не добравшись до нужного этажа. Ибо войдя в великолепное отделанное мрамором лобби, он увидел с полдюжины джигитов, занятых кто чем. Кто-то играл в нарды, кто-то наблюдал за игрой, кто-то курил кальян, кто-то в сторонке обсуждал что-то с другом на загадочном гортанном языке. При этом консьерж всем видом показывал, что ничего особенного не происходит.
И, действительно, как выяснилось позже, эта картина стала для обитателей дома привычной. Джигиты были чем-то вроде охранников торговца. В лобби они паслись постоянно, потому что деваться им, в сущности, было некуда. Как-то не предусмотрели архитекторы кордегардию в этом особняке.
Словом, теперь мой знакомый в печали. Больше года он не может продать, ни сдать в аренду свой пентхаус. Иметь дело с кавказцами он не хочет, потенциальные покупатели-арендаторы – тоже. И душу его греет лишь одна надежда. А вдруг однажды охрана кавказца сплохует...
Такие вот в нынешней России могут обнаружиться инвестиционные риски.
Journal information