Очередную годовщину «Крымской весны» начали отмечать по-разному. Россияне о ней даже не вспомнили, крымчане и украинцы привычно поспорили, чей полуостров, а вот американцы напомнили о санкциях и о плате за #Крымнаш. Последняя, между прочим, как-то резко возросла.
Кстати, вот хороший вопрос: а сколько #Россия нынче платит за #Крым?
Вот, например, нынешний российский президент Владимир #Путин считает, что сакральная земля обошлась стране в 50 млрд долл. за минувшие шесть лет. И в основном это потери российской экономики от западных санкций. На которых сам Запад потерял чуть ли не впятеро больше.
Другие эксперты полагают, что #экономика РФ теряет на конфликте и санкциях от 0,5 млрд (МГИМО и CERGE-EI) до 1,5 (Bloomberg) процентных пунктов недополученного прироста ВВП ежегодно. Что даёт разброс оценок от 50 до 150 млрд долл. за всё время. И это без учёта прямых бюджетных расходов на содержание двух новых субъектов Федерации.
Теперь выясняется, что это ещё не всё, а только начало. К шестой годовщине блистательной операции «В родную гавань» свой подарок преподнёс коварный #Запад. Апелляционный суд Гааги, вставший на сторону экс-владельцев ЮКОСа в споре с Россией, как решающий аргумент использовал договор о присоединении Крыма. Отвергая все доводы российской стороны, судьи посчитали этот документ свидетельством того, что Россия пользуется механизмом временного применения международных договоров во всей их целостности, независимо от сопряжения оных с действующим внутренним законодательством.
Напомню, ключевым аргументом российских адвокатов было то, что иск акционеров ЮКОСа предъявлен в рамках Договора к Энергетической хартии ЕС, который РФ не ратифицировала, и соответственно, предусмотренные им положения могли применяться лишь в пределах, не противоречащих российским законам. А законодательство РФ как раз и предусматривало, что споры в области публичного права, проистекающие из действий государства, могут быть рассмотрены только в российских судах. Поэтому ст. 26 Договора, на которую ссылались акционеры ЮКОСа, подавая иск именно в Международный арбитраж, неприменима в принципе, даже если сам Договор и выполнялся на временной основе.
Но Апелляционный суд Гааги, рассмотрев и проанализировав массу международных договоров, под которыми временно подписалась Россия, зацепился за «крымский прецедент». Тогда, в марте 2014 года, принимая Крым в состав РФ, отечественные власти прогнули законность под целесообразность. Следствием чего стала весьма спорная сентенция Конституционного суда, что правила временно применяемого международного договора «становятся частью правовой системы Российской Федерации и имеют… приоритет перед российскими законами». Шах и мат всей кремлёвской защите по делу «ЮКОС против РФ».
То есть, к цене принятия Крыма в состав России добавились в одночасье 50 млрд долл. компенсаций бывшим акционерам некогда крупнейшей нефтекомпании страны. Плюс открытый ящик Пандоры по другим аналогичным искам, в первую очередь связанным с потерями украинских компаний на полуострове после 2014 года. А там на кону – тоже миллиарды долларов.
Единственным утешением для «патриотов» остаётся разве что надежда на саботаж Россией вердикта Международного арбитража. Дескать, подумаешь, исполнительный лист – ты ещё попробуй по нему получи хоть что-то, кроме сущей мелочи. Вполне понятная позиция в стране, где миллионы «настоящих мужиков» не платят алименты, доблестно скрываясь от бывших жён. Но сработает ли такая позиция в международном праве?
И дело даже не в потенциальных арестах российского имущества за рубежом, что представляет непростую процедуру. Экономические последствия такого саботажа измеряются не только деньгами: это репутация, связи, инвестиции, имеющиеся у России договоры и деловые отношения. Учитывая сохраняющуюся активность РФ на мировых рынках и глубокую вовлечённость страны в мировую экономику, показательное невыполнение решения гаагского арбитража может обойтись в итоге даже дороже, чем добровольная уплата долга ЮКОСу.
Долга, который теперь можно смело приплюсовывать к плате за #Крым. А сколько ещё платить придётся?
Journal information